Тезисы выступления Генерального Прокурора Жакипа Асанова на форуме «Надзор прокуратуры в сфере предпринимательства (содержание и приоритеты)»
Астана, 14 июня 2016 г.
Сегодня мы хотим предложить своё видение по трём важным для всех нас вопросам.
Первое — насколько эффективно работает институт регистрации проверок?
Второе — в чём заключается прокурорская защита бизнеса и почему прокуроры сами иногда проверяют предпринимателей?
И третий вопрос — можно ли надзорными мерами способствовать тому, чтобы частный бизнес стал действительно массовым?
Раскрою каждый из них по порядку.
Институт регистрации проверок.
Вспомните 90-ые. Развал Союза. Экономика в упадке. Безработица, инфляция. Были и плюсы — разрешили зарабатывать. Люди начинали с нуля. Но их инициативы задыхались от проверок. Шерстили все кому не лень, кого хотели и когда хотели. Предприниматели оказались в тисках: с одной стороны — госорганы, с другой — рэкет.
Это надо было искоренять. Под личным патронажем Главы государства удалось обуздать криминал, принять рыночные законы. Бизнес стал крепнуть. Тем не менее, массовые проверки продолжались. Не было четкой системы. Все это тормозило развитие бизнеса.
Картина стала меняться в 99 году, когда ввели обязательную регистрацию проверок. Только за последние 5 лет снизили их в 4 раза — с 30 до 7 тысяч в месяц. Если раньше проверяли каждого второго, теперь из ста лишь троих.
Но давление на бизнес всё ещё сохраняется.
В ВКО Лихачева открыла производство лекарств. Но директор фармконтроля решила перекрыть ей кислород. Причина — у чиновницы такой же бизнес и надо устранить конкурента. Она фабриковала жалобы, сама проверяла и вынесла штраф на полмиллиона. Её действия пресекли прокуроры и добились осуждения.
Недовольных порождает не политика власти, а именно вот такие действия на местах! Поэтому важно навести порядок с проверками.
В 15 году мы ввели систему оценки рисков. Суть — проверять не повально всех, а лишь тех, кто в группе высокого риска. До конца года эту систему интегрируем с новым нашим сервисом «Единый реестр проверок». В один клик увидят, кто и где нарушает. Туда и пойдет проверяющий.
Вся информация о нарушениях будет на Карте проверок. Любой может зайти на сайт и получить нужные ему данные. Кто часто нарушает, в конце концов, потеряет клиента.
Второй шаг. Электронная регистрация. Она позволяет онлайн отследить стадии проверки и проверяемому, и антикоррупционным службам.
Третий шаг. На сайте service.pravstat.kz, Call-центре 115 или по телефонам предприниматель может узнать, законно ли его проверяют. За 3 года сюда обратились свыше тысячи субъектов бизнеса. Помогли каждому третьему, наказали более 400 должностных лиц.
В Таразе арестовали единственный источник дохода ТОО «Азимут». Бизнес встал. Сокращены 15 рабочих. Приехала наша мобильная группа и пресекла незаконные действия СЭРовцев.
Может есть еще более действенные инструменты в вопросах проведения проверок предпринимателей? Мы открыты к диалогу.
Второе направление — правозащитное.
Сфера, где бизнес часто и остро сталкивается с государственной махиной, это уголовный процесс. Именно здесь происходят факты жесткого прессинга со стороны силовиков.
В ЮКО 1,5 года расследовалось уголовное дело против хлопковой компании «Яссы». За это время заготовки сырья упали в 6 раз, оборот — в 4 раза. 104 человека без работы. Дело в итоге развалилось, так как нет состава преступления.
Только выборочный анализ показал — из 80 предприятий, попавших в уголовную орбиту, 33 закрылись. Сокращены 800 рабочих мест.
Нам надо решить 3 проблемы.
Первая — это когда сообщения сразу регистрируют в ЕРДР и тут же допросы, аресты счетов, обыски, выемки. При этом ещё не ясно, виновен он или нет. Поэтому просят вернуть доследственную проверку, якобы это избавит бизнес от прессинга.
Но здесь надо понимать — ЕРДР ввели специально, чтобы очевидные преступления расследовались сразу, по горячим следам, без всякой волокиты. Например, убийства, кражи, разбои. Это нужно и тогда, когда промедление влечет утрату доказательств, имущества, бегство преступника. Так вышло с «Азбукой жилья». Тайжанов обманул 3 тыс. дольщиков и сбежал.
В то же время, есть преступления, где одного сообщения мало и, чтобы начать расследование, нужны веские основания. Без аудита, ревизий и расчетов сложно дать оценку. В таких случаях УПК позволяет не регистрировать сообщение в ЕРДР, а направлять в уполномоченный госорган.
Однако, этот порядок нарушается сплошь и рядом. В 15 году за отсутствием состава прекращено каждое 4ое дело в сфере экономики. Но эти цифры надо перепроверить. Там очень много нахимичили. Причем, расследовались они долго, в среднем, по 3 месяца. А сколько приостановлено и, по сути, предприниматели «висят на крючке»? В этом году почти 6 тысяч сообщений сразу попали в ЕРДР и по ним, разумеется, был весь комплекс следственно-оперативных мер.
Ерлик Абдракымович, проверьте обоснованность этих регистраций, а, Марат Муратович вместе с КПССУ — достоверность всей этой статистики и доложите.
В целом, мы предлагаем такой порядок. В принципе, он есть, но его мы не соблюдаем.
Есть КУИ — книга учета информации. Все сообщения заносятся туда. У оперативника есть сутки, чтобы решить, как поступить с сообщением. У него три варианта действий.
Если нет признаков преступления и проверка дополнительная не нужна, то сообщение списывается и никаких действий не надо.
Если же преступление явное, например, налоговый акт, то ЕРДРить надо обязательно.
Третий вариант. Когда есть сомнения и требуется проверка, сообщение без регистрации в ЕРДР направляется уполномоченному органу для выяснения наличия преступления.
Но в этом случае есть вопрос: что дальше делает уполномоченный орган? Он сам решает, проводить проверку или нет. Это нигде не регламентировано. Если обнаружит признаки преступления, то передаёт для расследования.
Но он может и не проводить проверку. Тогда есть риск укрытия преступления.
ЕРДР ещё используют, чтобы «залезть» с внеплановой проверкой. Следственным органам нечего копаться в бизнесе, если нет налогового акта о том, что там есть преступление.
В целом, картина такая: для рядовой проверки госорган доказывает обоснованность. Если что-то не так — прокуратура откажет. А вот чтобы начать уголовное преследование преград нет. Любой оперативник «накатает» рапорт и зарегистрирует его в ЕРДР. Никаких санкций, никаких согласований. Зато бизнес под колпаком.
Это удобно и фискалам. Вместо соблюдения процедур назначения проверки, они получают поручение в рамках дела. Это облегчает их жизнь. Не надо напрягаться, искать основания проверки. А это кропотливая работа, анализ рисков и т.п. Может быть, всё это и провоцирует массовые регистрации в ЕРДР?
Есть мнение — по таким делам брать согласие прокурора, чтобы защитить честный бизнес.
Но нам не нужны дополнительные функции. И так завалены. Давайте продумаем, какие здесь могут быть другие механизмы защиты бизнеса.
Вторая проблема — мошенничество тоже легко регистрируют. Написали на конкурента — и тут же прессинг, хотя чисто гражданский спор. Конечно, легко «сломать» оппонента, используя уголовную дубину. Другое дело — гражданский суд, где на равных надо доказать свою правоту.
Нужен простой подход. Есть письменный договор — иди в суд. Если там усмотрят криминал, судья сам вынесет «частник» и только тогда начнется расследование.
С 11 года мы стали строго спрашивать за регистрацию преступлений. За это время 40 полицейских осуждены за их укрытие.
Теперь другая проблема — необоснованные регистрации, особенно, когда в уголовные дела втягивают предпринимателей. Значит, надо наказывать и за это, а не только за укрытие.
Прокурорам областей поручаю выявлять такие дела за 3 дня и сразу же прекращать их.
Ерлик Абдракымович, Марат Муратович, поручаю вам изучить этот вопрос и подготовить указание следственным органам. Срок 2 недели. Итоги обсудим на Корсовете с участием первых руководителей правоохранительных структур.
Третий вопрос. Лжепредпринимательство. Действительно, многие бизнесмены связались с лжефирмами и должны бюджету огромные суммы.
Если в 10 году выявлено 730 таких фактов, то в 15-ом уже в 3,5 раза больше. Ущерб 242 млрд.
Только по уголовному делу ОПГ Ильина подконтрольные ему лжепредприятия нанесли бюджету ущерб на 66 млрд. Под тяжестью улик 340 контрагентов добровольно уплатили в казну 9 млрд., не дожидаясь налоговых уведомлений.
Схем для ухода от налогов множество. Это и обнал, и вывод капитала за рубеж через фирмы-однодневки. Человеку остаётся жить считанные дни, а на него оформляют фирму. Наркоманы, душевнобольные, бомжи и просто подставные лица значатся как собственники и руководители.
По бухгалтерии у ТОО «Дувайер» было все чисто — заключены договора, есть платежи, акты работ. Копнули глубже и увидели — у фирм-партнеров ни персонала, ни спецтехники, а руководители — все судимые алкоголики.
КГД признает — налоговики иногда перегибают, но считает — менять ничего не надо.
Верховный Суд предлагает сначала всех контрагентов лжефирм привлекать за неуплату налогов и только потом в суде давать оценку — было ли лжепредпринимательство или нет.
Такая полярность мнений говорит, что этот вопрос чувствительный. Здесь важно найти тот баланс, когда не будем бить законопослушных, но и мошенникам и аферистам тоже спуску не дадим.
Сами же предприниматели говорят: сделки наши легальны, мы не виноваты, что партнеры оказались обнальщиками. Докажите мнимость сделок, фиктивность документов и наказывайте.
С таким подходом я абсолютно согласен. Нельзя наказывать всех подряд, не разобравшись и не доказав вину каждого.
Атамекен верно ставит вопрос по делу «обнальщика» Минакова. Его осудили. Но 348 партнерам доначислили 10 млрд. На следствии допросили 69, а в суде ещё меньше — 8. Они подтверждают реальность сделок, но их не слышали. 279 предприятий узнали об этом, когда получили уведомления. Тем самым они автоматически были лишены права защищаться.
На приговор вчера мною принесен протест. Будем ждать решения Верховного Суда.
Если нет размера ущерба и он не возмещен запрещаю прокурорам заключать процессуальные сделки с обнальщиками. Почему? Потому что они подпишут любое соглашение и отделаются штрафом, а отдуваться будут их контрагенты. Между тем, каждое третье дело закончено сделкой.
Сейчас в КГД работает межведомственная группа. В ее составе 3 представителя Атамекена. Доводы всех надо проработать. Убежден, многие вопросы можно будет снять в нормативном постановлении Верховного Суда.
В целом, хотел сказать, что практика применения УК и УПК обнажила ряд вопросов. Их надо обсудить с бизнесом. Мы готовы пройтись по каждой статье, причем причины их принятия разъяснят авторы кодексов. Если будут дельные предложения, инициируем поправки.
Другое направление — гражданские споры.
Ежегодно подают в суды свыше 700 тыс. исков. Это 1,5 млн. физ и юрлиц. Спросите у любого «Как дела?», часто услышите «Сужусь».
С 12 года реализуем проект «Примирение в уголовном и гражданском процессах». Его результат — новый ГПК. Одним из основных задач суда стало примирение. Появились новые инструменты для поиска компромисса.
Поэтому, кроме решения проблем уголовного процесса важно и совершенствовать ГПК, чтобы бизнес, особенно малый и средний, не нёс огромные издержки на разрешение своих споров.
Этому способствует и наш проект «К обществу без жалоб». Его цель — устранить причины, которые вынуждают бизнес решать свои отношения с государством в суде.
Следующее направление — это адмбарьеры.
Именно они причина большинства жалоб.
С Атамекеном создаем экспериментальные ситуации. Кто-то просит разрешительный документ. Отслеживаем весь путь, который он должен пройти. Смотрим, как оказываются госуслуги и нет ли искусственных преград.
Отдел архитектуры Шымкента умудрился поставить на коммерческие рельсы бесплатную госуслугу. На стенд повесили перечень документов, которые нельзя требовать по закону — топосъемки, схемы, техусловия и так далее. А изготавливали их пять фирм супруги начальника отдела. Естественно, за деньги. Не заплатил, то и госуслугу не получаешь.
Нам надо продолжить эти эксперименты.
Для шеф-поваров всего мира есть главная награда — звезды Мишлена. Это знак качества. Три звезды означают — кухня, интерьер, сервис на высшем уровне. То есть золотые стандарты, ради которых соревнуются рестораны. И оценку даёт не государство, а независимые эксперты.
У нас же наоборот, зарегулировать всё и вся.
Вот СанПИНы. К столовым обязательных условий аж 230. От вентиляции до мытья посуды. Даже есть требование по температуре в курилке. У нас 41 СанПИН, где 8 тысяч требований. Такое Мишлену и не снилось. Если их все соблюсти, то наши столовые получат не 3, а все 10 звёзд.
Может пора доверять бизнесу и работать без этих устаревших догм. Он лучше знает, что нужно клиенту.
Следующая точка нашего взаимодействия - точечно выявлять правовые нормы, мешающие бизнесу, и добиваться их изменения.
Иными словами, это их ревизия на предмет:
- соответствия политике Главы государства по поддержке предпринимательства;
- наличия в них барьеров для бизнеса;
- коррупциогенности;
- целевой значимости, эффективности, обоснованности и целесообразности.
К этому никто серьезно не подступался. Предприниматели лучше теоретиков могут указать на узкие места правового поля.
Для этого предлагаем на наших сайтах создать формуляр. Он должен быть простым и понятным. Процесс вижу так: предприниматель заполняет три графы: 1) название НПА; 2) конкретный абзац, пункт, статья, с которыми он не согласен; 3) краткое обоснование, почему надо их изменять с описанием своей ситуации.
Дальше получаем мнение госорганов и выносим на общее обсуждение.
Следующий вопрос. Почему прокуратура проверяет бизнес?
Скажу сразу, планов проверок бизнеса у прокуратуры нет и быть не может. Контролёров и так хватает. Но иногда мы обязаны вмешаться. Особенно, когда контролёры бездействуют, а это может привести к серьезным последствиям.
В ВКО рыбинспекция направо и налево раздавала разрешения на вывоз судака. Прокуроры раскрыли серую схему экспорта 26-ти тысяч тонн рыбы. Ущерб экологии — 4 млрд. Возбудили 114 дел, осуждено 45 лиц, в т.ч. все руководство рыбинспекции.
В законах невозможно прописать все случаи, когда мы должны проверять бизнес. Чтобы не было злоупотреблений, проверки проводятся по личному решению прокурора области и именно он несёт персональную ответственность.
Поэтому своих коллег и в центре и на местах предупреждаю — не допускайте ошибок.
И третий вопрос — может ли прокуратура надзорными мерами способствовать тому, чтобы частный бизнес стал действительно массовым?
Занятость и развитие предпринимательства это прямая задача местных органов. Именно на это сделан упор в Программе Главы государства «20 шагов к Обществу Всеобщего Труда».
Здесь особый акцент сельской местности. У нас почти 7 тысяч сёл. Там живут более 40% казахстанцев. Сейчас мало кто пойдёт в село и даст рабочие места. А многие там просто не знают чем заниматься. Нет в аппаратах акимов сельского округа никого, кто мог бы дать бизнес-направление, показать меры финансовой и нефинансовой поддержки, дать список видов бизнеса, с их тонкостями и простыми расчетами. Если снабдим каждого сельского акима подобной информацией, научим его вовлекать население в бизнес и начнем оценивать его работу по числу благополучных семей, то это могло бы спровоцировать массовую бизнес инициативу.
Мы подключимся к этому и готовы поддержать такой подход. Спросите почему?
Потому что это напрямую связано с криминогенной обстановкой в стране. 84% всех преступлений совершены безработными. Кстати, актюбинские террористы не имели работы.
Безработица у нас не потому, что нет работы. Её как раз таки много. Цифры это подтверждают. В 15 году к нам на заработки прибыли около миллиона граждан Узбекистана и Кыргызстана. Через банки они перевели на родину 100 млрд. тенге. Сколько уходит наличными никто не знает.
Между тем, у нас безработных полмиллиона.
Лучшая профилактика преступлений — это рабочие места. А кто их создает? Конечно, бизнес. Поэтому трудозанятость и рост доходов населения требуют и нашего внимания.
Другой сегмент — тюремное население. Их 32 тысячи. Там они теряют трудовые навыки. Завтра выйдут и снова пойдут на криминал или на незаконные митинги. Два года назад на Втором тюремном форуме мы презентовали Проект «Занятость в колониях — 2017». После этого впервые в истории 30 заключенных открыли маленький, но свой бизнес. В колонии вошли 145 субъектов бизнеса, они создали 1877 рабочих мест. Призываем деловым кругам смело идти в колонии. Там производственные площади без арендной платы. Это хороший стимул.
Есть и другие сегменты, где мы могли бы оказать поддержку предпринимательству.
Что нужно для этого сделать?
На экране вы видите структуру моего доклада. Это, по сути, и есть те направления, по которым мы можем наладить взаимодействие.
Предлагаем по каждому из них создать мини-группы. Поставим им конкретные сроки.
При этом можем определить два уровня принятия решений.
Один — это наши замы и структуры, которые будут собираться, когда им необходимо и на уровне своих полномочий решать текущие, точечные проблемы бизнеса.
Другой уровень — это наш форум. Может раз в полгода, когда наберётся пул важных и системных проблем.
Одним словом, выполняя поручение Главы государства, как Генеральный Прокурор, хочу заверить и бизнес, и депутатский корпус, что все эти начинания мы доведем до конца.
Благодарю за внимание.